К чему слова?

Когда бы точно это знать,
как не обидеть,
не предать, не выдать,
не обнажить,
какой-то подлой черствости перед тобою,
достойной, вероятно, много лучшего удела.
Хотя бы домика в лесу,и ржанья лошади,
иголок хвойных под ногами,
шагов не более десятка
до набегающей волны,
до бесконечности равнины моря
в тех местах, где можно утром
вдаль смотреть задумчиво и безмятежно...
Ведь как тебя не приручай,
в природных ареалах обитания
ты все же -
дикий зверь.
Таким, конечно же,
я знаю точно,
необходим необозримый горизонт,
свобода, равновесие, пространство,
как помощь ощущениям и мыслям,
взаимопониманью
между смыслом бытия и мирозданьем...
Но не вольер.
Ручными не бывают львы.
И, очевидно, нужно преклониться,
перед терпением твоим,
вполне осознающей,
что есть какие-то проблемы,
настолько сложные для понимания обычных смертных,
настолько же бессмысленные, чтобы задавать тому,
кто выносил любовь и заслужил бессмертье,
что лучше, вероятно, промолчать...
И я молчу в ответ.
А что еще сказать?
К чему слова в беседе
между львом и человеком?

где-то совсем рядом.....

Обычно я стараюсь избегать политических тем. Впрочем, у меня есть своё мнение, которое я держу при себе. Но иногда... И все же даже не о политике я хочу написать. Близко, смежно. Сегодня — просто об увиденном мною. Размышления, так сказать, на тему - «почему так». Вопрос оставшийся, сразу замечу, без ответа. Слишком много в последнее время вопросов. Ответов нет и не предвидеться. Может быть, единственный ответ — это побег Отсюда куда-нибудь Туда? Может быть, может быть. Все больше апатии и ощущения, что ничего не изменишь. Итак, мой близкий друг попросил меня передать передачу для его тестя, который содержится в данный момент в следственном изоляторе. История о том, почему он оказался там, заслуживает отдельного рассказа. Но не об этом речь. Сидят сейчас многие. Это примета времени. Вообще — черта нашего общества. Даже мрачная поговорка — «от тюрьмы и от сумы...», говорит о многом в нашем мироощущении. Мы все виноваты. Такова выстроенная кем-то система. На каждого что-то есть. Не так ли? Жутко уже на подходе. Холодно, минус двадцать. В помещении — это значит как на улице, только нету ветра. Все — в многолетней грязи и вони. Какая-то липкая душевная (душевная?) слизь, кажется сочится тут даже по потолку и стенам. Привет вам из 30-х....Вы думали это все осталось только в фильмах. Нет, это совсем рядом. Гораздо ближе, чем вы думаете. Я ехал в полной уверенности, что передача не займёт у меня много времени. Приготовив все так, как мне сказал мой друг еще дома (конфеты развёрнуты, сигареты вынуты из пачек, хлеб, колбаса порезаны...). Я глубоко ошибался. Толпа людей. Большинство из них производят совершенно мрачное впечатление. Испитые лица, стеклянные глаза наркоманов. «Ты чифирил там?». Много женщин, чьи-то матери, жены, подруги. Наводит ужас, стоящий в воздухе женский мат — та особая категория женской лексики, когда она скорее уже состояние исковерканной души. Везде — под ногами, под стенами, в углах сумки. Пакеты набитые чем-то. Пересекая порог этой комнаты, ты попадаешь в совершенно отдельный мир. Ты подозревал, что он, вероятно, должен где-то быть, но не знал, что он есть именно так. Три окошка. В одном принимают заявления и паспорта тех, кто передает передачи, в двух других эти передачи принимают. Я понимаю, что я далеко не первый в очереди, понимаю, что мне тут придётся побыть... Написать заявление не так просто. Стол железный. Его обступили со всех сторон. Холодный. И шариковая ручка на нем не хочет писать. Переписываю со стены формулировку заявления, которое прикрепляется к списку продуктов. О том, что я предупреждён о своей ответственности. Интересно, если все предупреждены, откуда определённая категория заключённых имеет все, что иметь запрещено? Я хотел бы понять, на какое будущее рассчитывает страна, в которой происходит такое... Происходит не с одним процентом людей. Я так понимаю, что этих людей в нашей стране очень много. Людей оставшихся без людского. Они там — потому что кому-то нужны послушные рабы. Они там — потому что выделять деньги на образование и культуру «западло» как принцип. Они там потому что у них не было другого будущего. Только это. И кто-то сделал этот выбор за них. Не буду даже пытаться закончить связно – это в этом случае, похоже, невозможно. Просто шок.

Без названия

Жизнь — нелепое геройство, или ежедневное преодоление самого себя в поисках того, что лучше, добрее, справедливей для всех? Часто люди воспринимают происходящее сквозь призму своих представлений о благородстве и позе, к тому же представлений, подчёркнутых из второразрядных фильмов и ещё Бог знает чего. И к сожалению, такой подход не имеет ничего общего с правдой, совершенно ничего общего. Они стоят на пьедесталах своих моральных страданий и галлюцинаторных видений, демонстрируя миру своё огромное душевное благородство, не понимая, что выдуманное ими, то есть то, ради чего они страдают - не объективно, попросту не существует и не может существовать, да и не нужно никому особо кроме них самих. Не говоря уже о том, чтобы оперировать проблемой с точки зрения вечности, когда собственно по выражению З.Мамардашвили, и появляется философия… И вот он стоит на постаменте. Он не ест. И не потому, что ему некогда из-за увлечённости решением какой-то проблемы. Это его принципиальное любование своим страданием, его мазохизм, который к сожалению никто не оценит и не поймёт. Он против всех — потому что они виноваты и не понимают. Они — придерживаются другого мнения, отличного чем у него. Я видел на картинках причудливых рыб, с фонариками на дуге прямо перед носом. Существует мнение, что эти фонарики освещают им путь, но я думаю, что они просто преследуют эти фонарики всю жизнь, не понимая, что приблизиться ближе, даже на миллиметр не удастся никогда. И что в этом преследовании фонарика? Мне кажется, ничего кроме глупости и слабости. Свет пробивающийся через толщу морской глади — он находится несколько выше дна. Определить виновных в своих проблемах, найти тех, кто не понимает, мешает жить так как хочется, гораздо легче, чем признаться в своих собственных ошибках и промахах. К сожалению порочный круг виноватых склонен непрерывно расширяться с того момента, как нашёлся первый виновный. Так что к концу всего — виноваты все. Кроме себя, конечно же. Пишу и думаю, что может показаться, будто я категорически не приемлю такую обласканную литературой фигуру, как Дон Кихот. Тот тоже...., похож. Нет, я не против. Я равнодушен к нему. Не вижу смысла в его поступках. Пока они не вредят и не мешают окружающим — это может быть как форма чудачества. Но они не стоят ничего, поскольку не несут в себе подлинности. Все это внешнее. Я думаю, что смысл происходящего с нами в стремлении сделать мир лучше и совершеннее. Однако в конфликте с кем-либо или тем более с самим собой совершенства нет, и не будет. Добро может породить отзывчивость, но также и непонимание, или даже явную агрессию в крайних случаях, но никто не слышал о том, чтобы зло породило добро. Впрочем, это так же как из посаженного бурьяна, никогда не вырастет слива. Мудрость заключается в постоянном компромиссе, а красота, подлинная цель - в благородстве пути и минимуме расстрелянных, ссыльных и прочих несогласных и виноватых.